Доктор Омер Спахич, босниец, в настоящее время проживающий в Малайзии, является доцентом факультета исламских знаний и гуманитарных наук Международного исламского университета Малайзии. Он учился в Боснии, Египте и Малайзии. В 2000 году получил докторскую степень в Малайском университете по исламской истории и цивилизации. . По данным islamisemya.com, его научные интересы охватывают исламскую историю, культуру и цивилизацию, а также историю и теорию исламской архитектурной среды.
В 2003 году его книга “Изучение исламской архитектурной среды” удостоилась награды Международного исламского университета Малайзии за лучшую публикацию, а в 2015 году работа “Архитектура и общество” получила Малайзийскую национальную книжную премию. Омер Спахич задается вопросом о причинах поразившей исламский мир духовной апатии и вестернизации, угрожающих не только мусульманскому культурному наследию, но и самому существованию исламской уммы.
О чем хотел сказать реформатор Абдо
Когда Мухаммад Абдо (1849-1905), один из самых влиятельных мусульманских ученых конца 19 – начала 20 века, заявил, что он нашел Ислам без мусульман за рубежом (на Западе) и нашел мусульман без Ислама у себя дома (в мусульманском мире), он хотел сообщить о том, что мусульмане лишаются силы и божественного руководства, отдаляясь от здравого смысла и человеческой природы.
Таким образом, мусульмане стали очень слабыми и уязвимыми. В то время как западники все чаще отказываются от своих традиционных религиозных убеждений и ценностей в пользу повсеместного секуляризма, агностицизма, нерелигиозного модернизма и либерализма, мусульмане борются с задачей восстановления коллективной идентичности, ориентации и цели. Пытаясь устоять на ногах в гуще зарождающихся современных тенденций и явлений, которые были вызваны активной вестернизацией, империализмом и глобализацией, мусульмане были поглощены идеей простого культурного и цивилизационного выживания.
Хотя заядлые сторонники светского гуманизма и научного материализма на Западе смогли легко затмить мусульман во многих аспектах цивилизационного строительства, что объясняется их верностью месту и роли рационального рассуждения и присущей им человеческой натуры, тогда как мусульманам это дается все труднее.
Действительно, мусульмане обладают руководством Аллаха, но актуализация и применение предписаний Корана в сложных жизненных перипетиях, функция здравого смысла и человеческой природы всегда имеет первостепенное значение. Ни Откровения, ни разума и только человеческой природы не достаточно для реализации всеобъемлющей цивилизационной программы. Тонкая интеграция между ними – это единственное решение и путь вперед. Таким образом, в то время как западники ставили под угрозу свою духовность и мораль, мусульмане все чаще подвергали риску все сразу. Оставив как Откровение, так и разум, они рисковали потерять и этот мир, и будущую жизнь.
Проблема расхождений между Исламом и мусульманами, о которой говорил Мухаммад Абдо более ста лет назад, долгое время оставалась актуальной. Из-за ряда внутренних, а также внешних факторов она в последнее время продолжала усиливаться, и ее негативные последствия лишь увеличиваются с неслыханной скоростью, так что сегодняшние мусульмане как умма отстоят далеко от Ислама как цивилизационной силы.
К сожалению, мусульманская молодежь постоянно становится самой большой жертвой этой трагедии, так как часто оказывается разорванной между мрачной реальностью и причудливыми мечтами, неоднозначной риторикой и конкретными действиями, а также между формализмом и стремлением к подлинному смысла и сущности жизни. Это условие в конечном итоге неизбежно будет сказываться на интеллектуальном, духовном и нравственном развитии мусульманской молодежи, лишая умму крайне необходимых для нее усилий и вклада в облегчение этого положения и дальнейшее развитие.
Именно такая ситуация навела египетского ученого на мысль о том, что в то время как многие мусульмане называют себя таковыми, на самом деле они являются материалистами и скептиками. В то время как их уста свидетельствуют о монотеистическом вероучении Ислама, их сердца и умы охвачены чем-то иным.
Основные причины духовной апатии
Вестернизация как процесс, в рамках которого общества принимают западную культуру, включая образ жизни, религию, философию, развлечения, способ правления и ценности, часто упоминается как одна из основных причин быстрого снижения религиозности мусульман. Часто считается, что быть западным – противоположность понятия «быть хорошим мусульманином».
Западные люди добились значительного прогресса в различных областях культуры и цивилизации, поэтому многие мусульмане не могли устоять перед перспективой пойти по их стопам, чтобы достичь тех же результатов. Это касается как тех областей, которые не противоречили посланию Ислама, так и тех, которые явно противоречили ему. Западные модели развития настойчиво продвигались как самые прогрессивные и вызывали благоговейное отношение.
Но если мусульмане вестернизировались, то они должны быть такими же материально развитыми и процветающими, как и сами западные люди. Ожидается, что они должны быть таковыми или примерно таковыми. Однако это не всегда происходит.
Если мусульмане вестернизировались, то почему их учебные заведения не столь современны, как на Западе? Почему их экономика не так эффективна, почему их правительства не так функциональны? Почему их города не являются столь эффективными и чистыми, почему они так не заботятся об окружающей среде.?
Все это показывает, что мусульмане не вестернизируются в том смысле, к которому они так старательно стремятся или пытаются извлечь выгоду из Запада в том, что по своей природе хорошо, выгодно и сочетается с Исламским посланием и ценностями, а также с мусульманскими культурами, традициями и историей. Такое предположение применимо в целом к некоторым аспектам таких жизненно важных областей, как промышленность, наука, технологии, политика, экономика, форма правления, средства массовой информации и, в некоторой степени, язык. Это соответствует словам Пророка: “Мудрость – это утраченное имущество верующего, и он может претендовать на него, где бы она ни была”.
Иногда многие мусульмане кажутся более западными, чем сами западные люди. Они испытывают комплекс неполноценности, полагая, что все связанное с Западом выше, а все связанное с ними самими посредственно. Особенно в культурных, интеллектуальных, развлекательных и профессиональных вопросах их киблами стали эпицентры западной культуры.
Нельзя отрицать, что в духовном отношении Запад находится в отступлении. Здание его культуры неуклонно рушится, но мусульмане часто являются последними, кто это понимает. В результате мусульмане отказываются от прекрасного учения Ислама в пользу западных ценностей, укоренившихся в атеизме, материализме, гедонизме, эгоизме, дискриминации и жадности.
Некоторые из причудливых и первоклассных отелей, в которых также размещаются экстравагантные торговые центры, кажутся проницательным наблюдателям храмами материализма, консьюмеризма и модернизма как всеобъемлющих мировоззрений и идеологий, которые диаметрально противоположны мировоззрению Единобожия и идеологии Ислама.
Омер Спахич
Пресс-служба Управления мусульман Узбекистана
Наряду с Махмудходжой Бехбуди, одним из ярких представителей самаркандского джадидского движения был его соратник Ходжи Муин (Шукруллаев), передает «Самаркандский вестник».
Ходжи Муин родился 19 марта 1883 года в махалле «Рухабад» в Самарканде, в семье купца и очень религиозного человека. В семь лет у Муина не стало матери, а когда ему было 12, умер отец. Воспитанием юного сироты занялся его дедушка - Мирсаид Шарифзода, который тогда являлся имамом мечети Рухабад. Дом, где жили Ходжа Муин и его дедушка, находился в непосредственном соседстве с мечетью Рухабад. В настоящее время этот дом и мечеть сохранились. У входа в дом установлен бюст Ходжи Муина Шукруллаева.
Вместе с религиозным образованием, Муин обучается языкам и увлекается поэзией. В своей биографии Ходжи Муин утверждает, что в возрасте одиннадцати лет на него сильно повлияли стихи Яссауи и Машраба, а также некоторые газели из сборника «Тухфат уль-ушшок», тогда он сам начал писать стихи. После окончания учебы Муин владел таджикским, узбекским, арабским языками, и позднее освоил русский, турецкий и азербайджанский языки.
Большое влияние на молодого человека оказало знакомство с молодым, но очень талантливым литератором Саидахмадом Васли, который тогда преподавал в медресе. Васли ввел Муина в литературные круги Самарканда, которые пронизывали идеи просвещения.
Преподавательская карьера Ходжи Муина началась в 1901 году в старой школе. На основе опыта, полученного там, и методики преподавания Абдукадира Шакури, в августе 1903 года он открыл свою новометодную школу в махалле «Ходжа Нисбатдор», где продолжил преподавать исключительно светские науки. Школу он открыл на свои деньги, которые выручал от продажи фруктов из сада.
Литературовед Р. Мукумов, основываясь на интервью с современниками Ходжи Муина, сказал: «Ходжи Муин не собирал средства на обучение детей в школе, а продавал на рынке фрукты, выращенные в собственном саду в селе Деволи. Он не думал о том, чтобы получать прибыль от обучения».
1908 году Ходжи Муин подготовил и издал учебник для новометодных школ «Рахнамои савод» («Путеводитель по знаниям»). В 1913-1916 годах Ходжи Муин совместно с Махмудходжой Бехбуди организовали и издавали газету «Самарканд», а также журнал «Ойна» («Зеркало»).
Ходжи Муин, как и другие джадиды, выступал за развитие национального искусства и литературы, равноправие женщин, реорганизацию деятельности духовенства, преподавание в школах на национальном языке. Он боролся за введение в мусульманских школах нового метода. Ходжи Муин написал ряд пьес, таких как «Туй» («Свадьба»), «Мазлума хотин» («Порабощенная женщина»), «Эски мактаб, янги мактаб» («Старая школа, новая школа»), которые были поставлены в театрах. Его произведение «Мазлума хотин» в 1916 году было переведено на русский язык В. Л. Вяткиным и поставлено на сцене театра.
В 1929 году в ходе массовых репрессий интеллигенции Ходжи Муин был арестован по надуманным обвинениям, наряду с соратниками, и до 1932 года находился в заключении. После освобождения продолжил свою деятельность. В январе 1938 года, в ходе так называемого «Большого террора», Ходжи Муина снова арестовали и приговорили к десяти годам лишения свободы. Для отбывания наказания был сослан в Сибирь, где скончался от истощения 22 июля 1942 года в соликамском лагере ГУЛАГа. Был посмертно реабилитирован в 1956 году.
Автор: Хуршида АШУРОВА, доцент кафедры “Гуманитарные науки и информационные технологии” СамГИИЯ.
Пресс-служба Управления мусульман Узбекистана